Friday, September 02, 2011

Рецензия Сергея Козловского на 1-й том

Новая книга о Троцком

В последние годы коммерческие издательства и читающая публика проявляют постоянный интерес к литературе об истории РКП (б) 20-х годов и деятельности оппозиционных групп внутри партии.
При практически полном отсутствии научных публикаций (исключение составляет лишь вышедший в прошлом году в издательстве РОССПЭН сборник документов «Дискуссия 1923 года» под редакцией В. П. Вилковой), с завидной регулярностью в свет выходят мемуары оппозиционеров (в последние годы увидели свет воспоминания И. Павлова, А. Боярчикова, В. Сержа и др.). К сожалению, издатели, как правило, не затрудняют себя описанием происхождения того или иного документа и не привлекают для подготовки публикации научных сотрудников. Это зачастую делает выпускаемые книги, мягко говоря, неубедительными. Однако, будем надеяться, что явный читательский интерес к подобного рода литературе, подтолкнёт в конце-концов и научную общественность к более интенсивной разработке проблем истории внутрипартийной борьбы в РКП (б).
Ярким образцом подобного рода мемуаров является не так давно вышедшая в свет книга воспоминаний Григория Григорова, участника гражданской войны, «красного профессора», непримиримого оппозиционера сталинскому режиму.
Воспоминания были написаны во второй половине 60-х годов, когда в доступной советскому читателю литературе не могло даже и намёка быть на те события, свидетелем и участником которых довелось быть Г. Григорову.
Большое запоздание с публикацией воспоминаний сделало их появление не столь значительным событием в научной и общественной жизни, каким оно могло быть 10-15 лет назад. Но всё-же содержащийcя в них материал достаточно ценен, поскольку подтверждает достоверность целого ряда сюжетов, которые до сих пор многими считаются апокрифическими. Например - обращение в 1926 году к Троцкому группы военных с предложением «нейтрализовать» Сталина и всех его сторонников в ЦК партии и ГПУ и отказ Троцкого совершать военный переворот.
Личности Троцкого в книге уделено довольно много интересных страниц. Например, заслуживает интереса эпизод, связанный с выступлением Троцкого в июне 1919 года на Брянском заводе, где рабочие были настроены весьма критически по отношению к Советской власти:
«Л. Троцкий своей убеждённостью, силой духа, глубиной и ясностью анализа сложившейся ситуации и возможных последствий её развития кардинальным образом изменил настроение слушавших его рабочих. В конце речи он подробно и конкретно изложил, что необходимо делать. Тут же в цеху началась запись добровольцев в вооружённые рабочие отряды, записалось несколько тысяч человек. Эти отряды вместе с регулярными частями Красной армии на какое-то время остановили продвижение Добровольческой армии, что позволило провести перегруппировку сил, прекратить панику, организованно отвести фронтовые тылы. Юго-Западный фронт был спасён от, казалось бы, неминуемого разгрома. Я был свидетелем того, как один человек, благодаря выдающимся организаторским способностям, ораторскому таланту и силе духа сумел коренным образом изменить почти безнадёжное положение» (с. 123).
Ещё один интересный эпизод связан с посещением Троцким военного госпиталя в Москве в 1920 году:
«Говорил Троцкий спокойно, совершенно не жестикулируя, руки лежали на столе. Я отвечал на вопросы, сказал, что раненые газеты читают и очень заинтересованно обсуждают положение в стране и партии. Помню, что Троцкий усмехнулся и спросил:
- А как раненые реагируют на то, что в партии оформились отдельные фракции?
Я сказал, что среди раненых есть сторонники и децистов, и рабочей оппозиции, а некоторые лично знакомы со Шляпниковым, Лутовиновым, Медведевым, знают их по прошлой подпольной работе в царское время.
После этого Троцкий поинтересовался, а как я, политрук Московских военных госпиталей, отношусь к оппозициям в партии. Признаться, вначале я несколько растерялся, но быстро собрался с духом и ответил:
- Мне кажется, что сам факт появления оппозиций можно расценивать положительно, тем более что к оппозициям примкнули и их возглавили старые большевики, бывшие подпольщики с большим стажем, в искренности которых невозможно сомневаться...
Троцкий спокойно ответил:
- Вы стоите на правильных позициях, в существовании оппозиций есть положительный момент.
Этот ответ меня очень удивил, я знал, что в официальных выступлениях Троцкий осуждал оппозиции в партии...
Я долго находился под впечатлением визита Троцкого в госпиталь. Пожалуй, меня больше всего поразило не то, что он говорил, а простота его обращения с людьми и интерес к мнению этих людей. Мне трудно было переварить, что один из самых популярных вождей революции, председатель Реввоенсовета республики, поинтересовался моим мнением, ещё совсем молодого человека, по очень сложному вопросу оппозиций в партии» (с. 223).
Не менее выразительна зарисовка Григорова о В. И. Ленине. Автор описывает свою встречу с Лениным, к которому он, будучи студентом МГУ, пришёл вместе с группой своих товарищей, чтобы попросить главу государства заступиться за незаслуженно третируемого и обвиняемого во взяточничестве «партийными» студентами преподавателя:
«Ленин встретил нас у входа, всем пожал руки и попросил войти к нему в кабинет. На столе у вождя революции стоял большой чайник и чашки. Он предложил нам чаю, но мы все отказались. Владимир Ильич подал реплику:
- Ведь я знаю, что студенты плохо живут, не стесняйтесь и выпейте чаю, да ещё с кусочком сахара.
Мы снова отказались. Тогда Владимир Ильич, прищуря один глаз и заложив рки в карманы, сказал нам:
- Ну ладно, докладывайте, с чем вы ко мне пришли.
Я кратко изложил существо вопроса. Ленин прошёлся по кабинету, затем остановился, направил в нашу сторону правую руку и воскликнул:
- Это возмутительно, я бы сам принял участие в студенческой демонстрации против такого издевательства над старым и заслуженным профессором... Студенты имеют право бастовать, но никто не дал права кучке неразумных студентов клеветать на своих профессоров...
... Владимир Ильич поблагодарил нас за активую реакцию на несправедливость и сказал, что это действительно политическое дело, а не просто кляуза. И тут же, улыбнувшись, добавил:
- Хотя мы – большевики, но часто и меньшинство занимает правильные позиции... В данном случае меньшинство оказалось право» (с. 242 – 243).
Кроме Ленина и Троцкого, в книге содержатся также зарисовки Г. Григорова о встречах с такими известными революционерами, как Н. Бухарин, А. Коллонтай, Н. Махно, Волин, М. Покровский. С большой теплотой автор пишет о своих встречах в Ленинграде с первой женой Л. Д. Троцкого А. Л. Соколовской.
Начало открытой борьбы сталинской группы против революционной части партии автор застал уже будучи преподавателем философии в Иваново-Вознесенске. Там же он становится свидетелем и активным участником «общепартийной дискуссии» осени-начала зимы 1923 года. Содержание этой дискуссии в настоящее время хорошо известно всем, кто интересуется историей РКП (б) в первые послереволюционные годы, поскольку основные работы Троцкого и Преображенского этого периода были изданы ещё в начале 90-х гг. Однако, о том, как проходили «дискуссионные» собрания в первичных партийных ячейках, сведений до сих пор очень мало. В этом контексте интересно описание Г. Григоровым одного из таких дискуссионных собраний, проходившем в посёлке ткачей Родники Ивановской губернии:
Сначала речь держал директор местной ткацкой фабрики Балахнин, он «в развязном тоне начал обличать Троцкого, говорил о его разногласиях с Лениным, называл Троцкого то ликвидатором, то меньшевиком. А в конце доклада он изоврался до того, что изобразил Троцкого противником Октябрьского вооружённого восстания, который теперь охаивает верных ленинцев и является идеологом мелкой буржуазии» (с. 327).
Доклад директора не вызвал энтузиазма у рабочих. Григоров, который изначально не собирался выступать, не удержавшись, взял слово и произнёс ответную речь, в которой кратко остановился на истории рабочего движения в России и дал характеристику текущей экономической и политической ситуации: «Моё выступление закончилось под гром аплодисментов, а Балахнин крикнул:
- Григоров – меньшевистский профессор, кому вы верите?
На эту реплику кто-то громко произнёс:
- А тебе, Балахнин, надо бы сначала пойти учиться в школу, прежде, чем садиться в кресло директора» (с. 328).
В итоге за резолюцию Балахнина проголосовало 19 человек, а за резолюцию Григорова – 150.
«Когда объявили результаты голосования, произошёл весьма курьёзный инцидент. Балахнин вытащил из кармана пистолет, направил его на меня и крикнул:
- Таких меньшевиков надо стрелять.
К нему подбежала группа рабочих, они отняли у него пистолет, а самого вытолкнули из зала. После этого все спели «Интернационал», раздавались возгласы: «Да здравствуют вожди революции Ленин и Троцкий, да здравствует организатор Красной армии!» (с. 329).

Есть в книге немало и сомнительных моментов. Так, автор достаточно подробно описывает демонстрацию 7 ноября 1926 года в Ленинграде: «Когда Троцкий, Зиновьев и Каменев на старенькой машине оказались у Зимнего Дворца, огромная толпа окружила машину, люди хотели посмотреть на известных всему миру лидеров и послушать их пламенные речи, как это было в прошлом. Троцкий поднялся в машине, чтобы поздравить ленинградцев с праздником Октябрьской революции, по всей площади ему начали аплодировать, раздались громкие крики: «Да здравствует организатор и вдохновитель Октябрьской революции, да здравствует организатор Красной Армии!» Эти приветствия перекинулись на Невский проспект, где были подхвачены тысячами людей. В это время отряды милиции и ГПУ начали оттеснять демонстрантов к Миллионной улице, Эрмитажу и Зимней канавке. Милиция и ГПУ на лошадях наступали на народ. Пробраться к машине, где сидели Троцкий и Зиновьев стало невозможно» (с. 440).
Сам Л.Д.Троцкий в книге «Моя жизнь», где события середины 20-х годов описаны «по горячим следам» также описывает своё совместное с Г.Е. Зиновьевым участие в демонстрации в Ленинграде, но только датирует его не ноябрём 1926-го, а октябрём 1927-го года, где демонстрация проходила незадолго до празднования 10-летия Октября во время выездной юбилейной сессии ВЦИК.
Также октябрём 1927 года датирует участие Троцкого и Зиновьева в ленинградской демонстрации В. Серж (см. В. Серж. От революции к тоталитаризму. – М.: Праксис, 2001. - с. 265).
Учитывая то обстоятельство, что к написанию своих мемуаров Г. Григоров приступил только в 1965 году, т.е.спустя почти 40 лет после описываемых событий, нетрудно допустить, что в тексте может содержаться множество неточностей.
Соответственно, особенно критично следует относиться к фрагментам, где автор пересказывает, используя прямую речь, свои беседы с известными оппозиционерами. В ряде случаев, где излагаются политические высказывания Троцкого, в тексте угадывается наложения позднейших взглядов самого автора воспоминаний. Например, при описании своей беседы с Троцким в Главконцесскоме осенью 1927 года автор вкладывает в его уста следующее определение: «после смерти Владимира Ильича партия переживает кризис: либо она пойдёт по правильному демократическому пути, либо переродится, станет правительственной партией государственного капитализма... Сохранится лишь фасад социализма, но по сути это будет система государственного капитализма...» (с. 499).
Для читателя, хорошо знакомого с работами Л. Д. Троцкого, не возникает сомнений, что здесь скорее всего речь идёт о весьма вольном пересказе беседы с Троцким, поскольку известно о негативном отношении Троцкого к применению термина «госкапитализм» для описания советских реалий. Так, в работе «Перманентная революция» критике попыток подобным образом определить природу советского государства посвящён особый подраздел.
Наиболее ярко это искажение проявляется, если сопоставить две цитаты:
«Троцкий ещё раз развивал такую мысль, что государственный капитализм Запада будет иметь преимущество перед русским социализмом, так как он не лишает рабочих права отстаивать свои экономические и политические интересы... Государственный капитализм плюс демократия ближе к коммунизму, чем полицейский социализм» (Григоров, с. 502).
А вот как завершает раздел «Государственный капитализм?» в книге «Перманентная революция» сам Троцкий: «Первое в истории сосредоточение средств производства в руках государства осуществлено пролетариатом по методу социальной революции, а не капиталистами по методу государственного трестирования. Уже этот краткий анализ показывает, насколько абсурдны попытки отождествить капиталистический этатизм с советской системой. Первый – реакционен, вторая – прогрессивна» (Троцкий, Перманентная революция. – М.: АСТ, 2005. - с. 229).
Неточности и известная доля модернизации присущи мемуарной литературе в целом, как жанру. Поэтому нет ничего удивительного, что в книге Г. Григорова есть немало фактических ошибок. Тем не менее, она всё-же остаётся достаточно интеренсным источником по истории революции, гражданской войны и первого десятилетия советской власти. Кроме того, написанные с большой симпатией к лидерам революции, а позднее – антисталинской оппозиции, эти воспоминания служат дополнительным аргументом в спорах как с либеральными, так и со сталинистскими национал-патриотическими фальсификаторами истории.
И, наконец, если такие книги выходят – значит они пользуются спросом, следовательно – количество людей, разделяющих идеалы Октябрьской революции, но непримиримых в отношении сталинизма, растёт – и это радует.

http://kozlovski.livejournal.com/292.html

No comments: