Тухачевский, Буденный, Ворошилов ( книга 1-я, глава 5-я)

Мне довелось несколько раз встречаться с Тухачевским, он всегда держался очень просто, свои мысли излагал ясно. Помню, как в Павлодаре он вышел из вагона на железнодорожном вокзале в простой гимнастерке, подпоясанной широким ремнем, на голове буденовка с большой красной звездой. Ему тогда было 25—26 лет. Его окружили бойцы, он рассказал какой-то анекдот, все смеялись, и он сам заразительно хохотал.

Тухачевский был талантливым военачальником, с его назначением командующим Западным фронтом там очень быстро коренным образом изменилось положение. Мне приходилось беседовать с бойцами, которые воевали под командованием Тухачевского. Они с восторгом говорили: «С этим Суворовым мы не пропадем». В 1919 году сформировалась так называемая военная оппозиция. Ее режиссером был Сталин, оставшийся в тени, а формальным главой считался Ворошилов. Помню, что в эту оппозицию входили Буденный, Гусев, Тимошенко, люди в военном отношении малограмотные. Эти «архиреволюционеры», прикрываясь революционными фразами, не доверяли бывшим царским офицерам, которых Троцкий поставил на многие командные посты в Красной армии. Эти оппозиционеры также были сторонниками партизанской войны с опорой в каждом крае на отряды, сформированные из местного населения, и не желали подчиняться верховному, централизованному командованию. Исходя из такой позиции, Сталин, Ворошилов и Буденный считали, что 1-я Конная армия, состоявшая преимущественно из кубанских и донских казаков, не должна удаляться от родных мест. В результате была сорвана Польская кампания: вместо того чтобы подкрепить левый фланг наступавших на Варшаву частей Западного фронта, 1-я Конная армия и еще несколько соединений Южной группы войск топтались на юге. Началось быстрое отступление частей Красной армии на Западном фронте. Учитывая, что наступление на Западном фронте сопровождалось очень большим напряжением сил, последовавшее неожиданное отступление на исходные позиции катастрофически повлияло на боеспособность Красной армии. Пришлось заключить мир с Польшей на условиях, значительно худших, чем предполагалось первоначально. По законам военного времени виновных в провале Польской кампании в связи с отказом выполнить приказ верховного командования должны были предать суду ревтрибунала. По трудно объяснимым мотивам Ленин защитил виновных.

В Павлограде в конце лета 1919 года я впервые увидел Буденного и Ворошилова. Человек среднего роста, широкоплечий, с большущими усами, стоя на тачанке, пытался обратиться с речью к своим бойцам и гражданам Павлограда. Но никакой речи не получилось. Буденный не мог связать и трех слов,махнул рукой и начал разглаживать свои усы. Он, улыбаясь,сказал: «Со мной сюда приехал мой комиссар, Клим Ворошилов, у него хорошо язык подвешен, он вам все расскажет». И действительно, вечером в здании кинотеатра был назначен митинг для всего Павлоградского гарнизона, на котором выступил Ворошилов. Я внимательно вслушивался в его речь, мне хотелось уловить какую-то мысль, получить какие-то сведения. Но напрасны были мои надежды — Ворошилов почти полтора часа говорил, но не обогатил сознание слушателей ни мыслями, ни фактами. Я знал, что Ворошилов — бывший слеcарь Гартмановского завода из Луганска, мне хотелось проверить, как выросли рабочие за период Гражданской войны. Я знал многих рабочих, которые поражали меня своей оригинальной мыслью и эрудицией. Но Ворошилов мне казался просто серым человеком. Он в своей речи снова напомнил, что нужно быть бдительными, что враг не спит, что к революции присосалось много чужаков, был прямой намек на бывших офицеров царской армии. Но уже в 1920 году где-то промелькнуло имя Сталина, говорили, что он в армии играет роль Аракчеева и всех берет под подозрение. Уже в наше время, как в тумане, носились слухи о недоверии к Тухачевскому, Егорову, Уборевичу, Корку и даже к начальнику штаба Реввоенсовета республики Сергею Сергеевичу Каменеву. Говорили, что Сталин называл бывших офицеров «золотопогонниками». Сталин еще не думал о том, что в скором времени он оденет золотые погоны всем командирам, сам себя украсит золотыми погонами и красными лампасами, присвоит себе звание генералиссимуса. Суворов должен перевернуться в гробу: человек, никогда не бывавший на фронте, имевший весьма смутное представление о военном деле, становится генералиссимусом. .