Теперь немного о нашем житье-бытье в «Астории». Как только мы с женой осмотрелись и обустроились на новом месте, мы забрали из Москвы наших девочек, Веру и Полю. Постепенно начали знакомиться с соседями. В те годы в «Астории» проживало много интересных людей, с некоторыми у нас
установились дружеские отношения. Александра Львовна Бронштейн, первая жена Л. Д. Троцкого, вместе с сестрой,старой революционеркой, и двумя маленькими внуками занимала в «Астории» три комнаты. У Александры Львовны была приятная внешность, открытое лицо, большой лоб, красивые,
почти всегда грустные карие глаза. Мне она напоминала образы легендарных библейских женщин.Особенные симпатии к ней у нас возникли после того, как мы соприкоснулись с ее внутренним духовным миром, с оценками некоторых политических деятелей. Александра Львовна была умным, широко образованным, цельным, очень деликатным и поистине благородным человеком. Мне было очень интересно познакомиться с ее мнением о Л. Д. Троцком. Прежде всего сказала, что относится к Троцкому с большим уважением, отдает должное его многообразным талантам, ценит в нем исключительную преданность идее социалистической революции, прямоту характера, мужество, самоотверженность, честность в борьбе с политическими противниками. Александра Львовна была убеждена, что Троцкий не способен на интриги, что заведомо, даже при самых благоприятных обстоятельствах, обрекало его на поражение в борьбе с таким абсолютно безнравственным, мстительным, изощренным интриганом, как Сталин.
Вместе с тем она трезво оценивала слабые стороны своего бывшего мужа: излишняя доверчивость к политическим соратникам, недостаточная гибкость, недооценка конкретной ситуации в партии, излишнее увлечение риторикой и недостаточное знание истории России. Аллександра Львовна отвергала такие
заявления Троцкого, как «Партия всегда права», «На всяком посту, вне всякого поста — под руководством партии». Сама Александра Львовна, в отличие от Троцкого, не питала никаких иллюзий относительно будущего. Ее благородство ярко проявилось, когда я в 1928 году попал вначале в Бутырскую
тюрьму, затем в сибирскую ссылку. Она всячески помогала моей жене, детям и даже приняла большое участие в поездке жены и маленького сынишки ко мне в Сибирь. Люди проявляются в беде. Основное жизненное кредо Александры Львовны — необходимо в любых условиях сохранять человеческое
достоинство. В дальнейшем мне это кредо не раз очень помогало и в како-то степени помогло выжить в адских условиях сталинских тюрем и концлагерей.
Другая семья, с которой мы познакомились в «Астории» и поддерживали дружеские отношения всю нашу жизнь, это Адда Львовна Войтоловская и ее муж Николай Игнатьевич Карпов. Судьбы обеих наших семей были жестоко исковерканы сталинским режимом, но даже в тюрьмах, концлагерях и ссыл#
ках иногда наши пути пересекались. Карпов занимался историей, философией, но, пожалуй, больше всего марксизмом, он работал в группе авторов над объемистой хрестоматией по ленинизму. Человеком он был энергичным, волевым, инициативным, прямолинейным и бескомпромиссным. Карпов являлся горячим сторонником Троцкого, был убежден, что после Ленина только Троцкий должен стать руководителем партии, и в силу природного оптимизма считал, что вскоре это свершится. В 1928 году его арестовали как троцкиста и выслали в Сибирь. Началась его многолетняя тюремно-лагерная эпопея.
Но вот об Адде Львовне Войтоловской писать трудно, уж очень она была незаурядным человеком даже среди особой плеяды своих современников, ровесников ХХ века, благородных романтиков и самоотверженных борцов. Это была красивая, изящная женщина с яркими, очень живыми и выразительными глазами. Интересы ее были очень широки: история всеобщая и западная, литература, музыка, иностранные языки.
Со временем мы поняли, что эта женщина наделена очень редким сочетанием прекрасных качеств, таких, как красота, высокое мужество и благородство, самоотверженность, большая преданность друзьям, глубокое понимание законов исторического развития, нравственная чистота, способность сопереживать попавшим в беду, стоицизм в самых тяжких условиях и, наконец, талант музыканта-исполнителя. В то время, когда мы познакомились, Адда Львовна училась в аспирантуре ЛИФЛИ и одновременно преподавала историю в Высшей школе профдвижения. Вечерами мы часто слушали в ее прекрасном исполнении произведения Моцарта, Шопена, Шуберта, Шумана, Чайковского. Адда Львовна родилась в Киеве в семье высококультурных либеральных интеллигентов.
Выросшая в семье либеральных социал#демократов, она не хотела вступать в РКП(б), считала, что эта партия не имеет ничего общего с демократией. При этом, будучи беспартийной, она оказывала своему мужу большую помощь именно в партийных делах. Когда Карпову надо было что-то передать кому-то из оппозиционеров, он не писал записок, Адда Львовна заучивала все наизусть и устно передавала текст кому надо. В отличие от своего мужа она скептически относилась к надеждам на демократизацию, считала, что все оппозиции в РКП(б) обречены на поражение. Она была абсолютно права. Уже в 1928 году начались массовые аресты, не обошедшие их семью, как и нашу. Мои пути с Аддой Львовной будут пересекаться много раз, но чаще в тюрьмах, концлагерях и ссылках.
No comments:
Post a Comment